21. АННА МАРИЯ
За завтраком Корнецкий ввел остальных в курс дела.
— Тааак, еще один труп, — Костик, казалось, не удивился.
— И почему-то мне кажется, что не последний. Хотя связь «малинового» трупа у нас с «розовым» у Кирсанова еще не доказана. И этот покойный тоже не был итальянцем… — Паоло задумчиво смотрел в чашку с капучино.
— Мне Свят говорил и о попытке ограбления, и о предложении продать квартиру, но всерьез это его не беспокоило, — внес свою лепту Руссо.
— Я надеялся, что хоть от пары версий избавимся, а все только усложнилось… — Паоло был очень собран и сосредоточен. — Не будем терять времени, по коням, ребята.
По дороге в Бари Стефано рассказал о друге:
— Версия, что Санто кого-то убил, да еще предумышленно, и скрылся — полная ерунда! Он даже мух и комаров просто из комнаты выгонял, букеты цветов называл кладбищами красоты… Скажи ты мне, что убил случайно, застал незваного гостя, который покушался на что-то дорогое Святке и тот его стукнул тем, что под руку попалось, — я бы еще поверил…
— А если так и было? А потом испугался и сбежал?
— Ночью? Автополив в темноте устанавливал? На террасе-то света нет! Автобусы ночью не ходят, машины у него нет — куда он пешком мог податься?! И дверь кто-то же взломал!
— С чего мы так уверены, что дело было ночью? Может, все случилось днем!
— Нет, это вряд ли, там же вроде следы борьбы нашли. Я почему все время на местных сворачиваю: Санто — человек очень честный и откровенный, иногда явно чересчур! Чего в нем нет абсолютно, так это дипломатичности. Если он думает, что ты дурак, он так прямо и скажет. А это далеко не всем нравится.
— Есть конкретный претендент на роль похитителя?
— На роль похитителя — пожалуй, нет, но вот на роль желающих подгадить и порыться в его документах, найдется пара-троечка.
— Давай уточним: это претенденты на роль убийцы неизвестного?
— Пожалуй… Если неизвестный застукал кого в доме, и пришлось его убить… И еще про местную публику: Свят — фанатик своего дела, совершенно не способный считаться с интересами — особенно меркантильными, — если они препятствуют его поискам истины. И с авторитетами так же. Он мне иногда такое в лицо говорит, что я изумляюсь своему терпению… Так вот, если его открытие затрагивает чьи-то ценности, то остановить его можно только силой.
— И чьи интересы могут затронуть его поиски?
— Это явно недавняя история, он мне еще не рассказал, но догадаться могу. Вот и колледж, поговорим на обратном пути.
Колледж сильно смахивал на монастырь с высокой оградой и проходной — она же комната для посетителей.
Настоятельница вошла в нее с широкой улыбкой и радостно приветствовала всех, но узнав новость, сразу посерьезнела:
— Бедная девочка! Сейчас пошлю за ней! Сестра Магдалена, приведи Анну Марию.
Корнецкий выступил вперед:
— Пока девочки нет, я хотел бы кое-что сказать. Прошу быть очень осторожными и внимательными, нельзя исключить, что девушке может угрожать опасность. Ее отец пропал, и мы еще не знаем причину, возможно, она связана с большими деньгами, которые Кирсанов получил недавно. Мы пока не можем исключить никакую версию, вплоть до очень тревожной. Прошу не оставлять девушку одну, особенно вне колледжа, если кто-то будет ее искать, спрашивать о ней, пытаться с ней познакомиться или даже просто приблизиться — сразу же сообщать в полицию.
— Присоединяюсь к просьбе, — сказал дон Стефано. — Я немного в курсе обстоятельств дела и подтверждаю, что опасность есть. Про Джино вы ничего не слышали? — обратился он к настоятельнице.
— Еще бы! Я приму меры!
В этот момент вошла хрупкая девушка с огромными зелеными глазами копной бронзовых волос. Стефано сразу обнял ее за плечи и отвел в сторону, что-то тихо говоря ей на ухо. Глаза девушки расширились, она прижалась к груди священника и заплакала.
А Паоло подошел к настоятельнице.
— Мне нужно узнать, не было ли у девушки незнакомых посетителей, не звонили ли ей, не заметили ли вы слежки за зданием?
— Нет, абсолютно точно.
— А она сама — никуда не уезжала последние дней десять? Ни с кем не встречалась?
— Это закрытый католический колледж, синьор Паоло! Наши воспитанницы никуда не уезжают, если за ними не приезжают родители или опекуны, и никуда не выходят без сопровождения монахини.
— А она сама тихонько, тайком, не могла…
— Только не Анна Мария! У нее хрустальная душа — тронь и запоет! Она даже подруг просит не делиться с ней секретами — не умеет их хранить…
— Может быть, я и напрасно тревожусь…
— Береженного Бог бережет. Лучше понапрасну тревожиться, чем потом всю жизнь раскаиваться.
Стефано вывел девушку на середину комнаты, и Корнецкий протянул священнику бумагу:
— Понимаю, что сейчас неподходящий момент, но мне очень нужно, чтобы Анна Мария как наследница подписала разрешение на обыск квартир и дачи Свята. У нас же там второй труп… Документ по-русски, но ты ведь переведешь?
— Она прекрасно говорит по-русски!
Стефано взял бумагу и подошел к Анне Марии, вытаскивая из кармана ручку. Девушка подписала документ и, держа его в руке, подошла к Корнецкому:
— Синьор Паоло, это Вы ищите похитителя моего папы? — Паоло кивнул. — Найдите его! Он Иуда, он украл самого лучшего человека на свете! — И она протянула ему бумагу и пошла к выходу из приемной. Вернулась, чмокнула Стефано и спросила Паоло:
— Я ведь Вас еще увижу? Вы найдете Иуду и все мне расскажете, да?
Корнецкий кивнул. Вспомнил: хрустальная душа — тронь и запоет. И подумал: нет, это запоет душа того, кого она тронет…
22. ИУДА
На обратном пути Корнецкий долго молчал, печально разглядывая что-то в своей душе. А потом сказал:
— Какой же я старый…
— С чего это вдруг? Ты мне в сыновья годишься!
— 15 лет разницы — это очень много…
— Что, Машенька тебя покорила? Это она может! — Стефано горделиво засмеялся. — Есть в ней нечто манящее. Я поэтому за нее и волновался…
— Как ты думаешь, стоит мне принести обет безбрачия? Все равно я теперь никогда не женюсь…
— Во-первых, обет безбрачия приносят не потому, что не хотят жениться, а потому, что очень хотят, но приносят свое желание в жертву Богу. А во-вторых, почему ты так решил? На свете много чудесных девушек.
— Тот, кто видел настоящий бриллиант, не согласится на страз… Она у меня сердце украла!
— Ну, погоди отчаиваться! Вы с ней наверняка еще не раз встретитесь, может, и ты ее сердце украдешь…
— Я для нее старик, на 15 лет старше!
— Пфу! Мой отец тоже старше мамы на 15 лет — и прекрасно прожили вместе всю жизнь, вырастили троих детей и четырех внуков, тоже мне проблема! Ты мне лучше скажи, куда мы теперь? Сразу к Кирсанову?
— А ты что предлагаешь?
— Знаешь, мне запомнилось Машенькино выражение, что похититель Свята — Иуда… Ты Библию читал? Помнишь, кто это такой, правда? — Паоло кивнул. — Один из апостолов, один из своих… У меня тоже первая мысль была про местных. Мы пока ими всерьез не занимались, а надо бы!
— Займемся. Я надеялся сначала хоть от пары версий избавиться. А тут наоборот, еще одна вылезла! Но версию с Машенькой и, вероятно, с «Террасана», можно, пожалуй, исключить… А вот ее биологический отец не мог ради наследства дочери?..
— Нет!.. Хотя… Вернусь в Рим — выясню, душу из него вытрясу! Но учти: вот тут могут начаться корпоративные интересы… Куда сворачиваем?
— А что ты предлагаешь?
— Давай по этой самой местности проедемся. Слышал такое выражение — гениус локи, можно перевести как дух места. Иногда он подсказывает разгадку…
— С удовольствием! Только давай за Костей заедем, у него нюх отличный, да и хоть немного Италии увидит. А с бумагами мы с тобой после обеда повозимся.
— Отлично! — Паоло заметил, что Стефано сразу повеселел, видимо, его коробило недоверие, высказанное накануне.